В рубрику "Экономика и менеджмент" | К списку рубрик | К списку авторов | К списку публикаций
Подрастающая аудитория, хотя и продолжает потреблять телеконтент традиционным образом, то есть еще смотрит телевизор, но все чаще отдает предпочтение не “ящику”, а мобильным устройствам – планшетам, телефонам, смартфонам. И это накладывает определенный отпечаток на тип востребованного контента: он должен быть короткий, его должно быть возможно смотреть не на HD-экране, и при этом контент должен быть актуальным, оперативно доступным и, главное, доступным всегда. Потому что молодежь чаще всего использует свой смартфон как “убийцу времени”. Это даже не досуг, а такая схема заполнения информационной паузы: если ты не разговариваешь с кем-то, то переходишь в режим общения в соцсетях либо накапливаешь информацию для последующего разговора.
Понятно, что сильнейшими игроками на этом рынке в самое ближайшее время могут стать именно мобильные операторы. У них есть огромная инфраструктура, у них есть чудовищный объем информации о привычках, интересах, возрасте, запросах своих клиентов, причем эта информация персонализирована. Единственное, чего нет у операторов, – это собственно контента. Они не являются производителями контента, у них другой бизнес.
Слияние оператора услуги и оператора контента – уже реальность. В США, например, оно уже состоялось. Крупнейшие операторы (AT&T, Verizon Wireless) так или иначе уже договорились с производителями, поставщиками, агрегаторами контента, как они будут “дружить”. Потому что их попытки сражаться между собой закончились в суде, в котором американское правительство и “американский Роскомнадзор” FCC приняли решение о том, что сеть должна быть нейтральной – net-neutrality. И операторы, которые кричали: “Нет, мы будем ограничивать доступ к тяжелому контенту, который перегружает наши сети, не принося нам ничего, кроме головной боли”, оказались в ситуации, когда они законодательно не имеют права вводить ограничения, так как будут за это наказаны. Соответственно, операторы вынуждены пойти на сделку с теми, кто предоставляет контент. Как уж они договорились, мы не знаем: подробности сделок, понятно, не раскрывались. Но поскольку не давать зарабатывать на построенной тобой инфраструктуре возможности нет, приходится в качестве ответа предлагать свой собственный сервис под девизом “ближе, быстрее, лучше”. Вот тут зарождается та самая конвергенция – слияние оператора услуги и оператора контента. Зарождается как вынужденный ответ – иначе ты строишь сети, а зарабатывают на твоих сетях совсем другие.
Думаю, в самое ближайшее время мы увидим аналогичную ситуацию в Ростелекоме, в “Большой тройке”, потому что мобильные операторы, несмотря на финансовый кризис, продолжают это направление развивать и в него инвестировать, бороться за качество в этом сегменте. Самый большой вопрос только в том, как это правильно сделать. О том, как правильно обмениваться контентом в таких сетях, на что делать ставку – на 4G, как США и страны Юго-Восточной Азии, – сломано безумное количество копий. Но и 4G не панацея, у этой технологии есть известные проблемы, особенно для крупных сот: если в мелких сотах все более или менее понятно, то в крупных сотах один несчастный человек с плохими условиями приема на границе сот испортит картину приема всем, включая тех, кто стоит рядом с вышкой.
Как преодолеть эту проблему, решив именно узкоспецифичную задачу вещания? Ведь в сетях доставки она – “один – ко всем” – совершенно нетипична, сети изначально строились под задачу “один – к одному”. Поэтому сейчас начинаются самые разные технологические попытки что-то придумать.
Появляется LTE-A+, предложенный немцами в содружестве с североамериканцами. Его тестирование в США и Германии завершено, а с января 2015 года LTE-A+ установили на вышке на Эйфелевой башне и тестируют в Париже. LTE-A+ представляет собой способ совмещения, когда высокоскоростной LTE-контент для мобильных операторов передается в паузах вещания цифрового эфирного телевидения. То есть абонент, который хочет посмотреть популярный контент, перенаправляется своим оператором не к точке получения контента, а в паузу вещающего передатчика. Это актуально для востребованных передач, спортивных событий – словом, чего-то такого, что хотят смотреть все.
Другие пытаются идти по пути гибридного вещания, по пути совмещения просмотра контента с его предварительной загрузкой. Причем для загрузки используется то же устройство, с которого пользователь потребляет контент, – получается некий set-top box с хранилищем. Устройство, пока им не пользуются, потихонечку качает нужный контент. Это тоже довольно интересная модель, лишенная проблем LTE-A+, связанных с тем, что пользователю может оказаться неинтересен контент “для всех”. Зато может случиться другое: твое устройство продолжает “есть” батареечку, чтобы обеспечить тебя развлечениями, и к моменту потребления этого контента вдруг окажется разряженным.
Когда я анализировал ситуацию с net-neutrality в США, посмотрел, как с этим обстоят дела у нас. В России есть соответствующая регулирующая норма, которая обязует операторов услуги быть нейтральными по отношению к контенту, который они передают. Операторы не имеют права дискриминировать контент, но эта норма очень общая и расплывчатая, и сказать, что она работает, сложно. Статистика по потреблению онлайн-кон-тента, имеющаяся по России, недвусмысленно говорит о том, что мы продолжаем смотреть не менее 75% пиратского контента, пользуясь торрентами и другими файло-хранилищами. И пока мы создаем совершенно несущественную для них нагрузку на сети. И компании, которые на этом зарабатывают, пока получают такой объем прибыли, который неинтересен большим игрокам. Большие об этом думают, но пока не замечают. Но и у нас может наступить ситуация, которая произошла с Hulu, Netflix, Amazon в сетях США: 80–90% нагрузки на сети составил только медиаконтент. При этом стоимость этого дополнительного сервиса с практически нулевым вложением в инфраструктуру для операторов сервиса была сравнима с половиной стоимости сервиса для операторов связи и существенно превосходила их доход от абонентов операторов связи. И они тут же об этом задумались! Условно говоря, при 20-долларовой стоимости Интернета и 9-долларовой стоимости подписки на базовый пакет вещания на маленькой коробочке от Hulu доходность камкаста составляет 2–3 доллара от абонента – это в лучшем случае. Оказывается, кто-то зарабатывает на твоей сети в 4–5 раз больше тебя, не ударив при этом пальцем о палец. Естественно, в этот момент ты говоришь: “А я?” И либо начинаешь делать так, чтобы этот кто-то немедленно начал делиться с тобой прибылью, либо приходишь к пользователю и говоришь: “Зачем вам эта коробочка? Вот вам от меня, еще за 3–4 доллара – быстро, близко и прямо на моей сети”.
Думаю, что Забава.ру от Ростелекома, ОТТ от Билайна, МТС и “Видеопортал” от Мегафона – это все шаги к тому, чтобы zoomby и прочие ivi их не опередили, так, как это уже случилось в США.
Новое поколение, как ни странно, привыкло платить за мобильные услуги, это не вызывает отторжения. Мы воспитаны так, что мобильные услуги всегда шли по предоплате – сначала положи денежки, потом пользуйся. И приложения AppStore, Windows, GooglePlay приучают к тому, что за них надо платить. И мы к этому привыкли. И есть шанс, что платить за контент станет так же естественно, как за Интернет или отправку MMS. Да, скорее всего, это будет не премиальный контент, вряд ли захочется на телефоне смотреть крутое кино со спецэффектами, а вот развлекательные телешоу, свежие горячие новости, чарты – это будет востребовано и, уверен, оплачено.
Опубликовано: Журнал "Broadcasting. Телевидение и радиовещание" #2, 2015
Посещений: 9421
Автор
| |||
В рубрику "Экономика и менеджмент" | К списку рубрик | К списку авторов | К списку публикаций
