 |
О том, насколько российский рынок телевидения встроен в глобальную систему, и о том, что новые телевизионные форматы — это хорошо забытые старые, «Новой» рассказал программный директор канала REN TV Сергей Спиридонов.
— Вас не раздражает, что основные, топовые, российские телепрограммы — это заимствованные западные форматы?
— Нет. Более того, считаю это абсолютно нормальным. По этим правилам живет весь мир. Как только разработанная где-то идея перемещается на другую почву (в данном случае мы говорим об «Улице Гоголя» — изначально Schillerstrasse), уверяю вас, проект в значительной степени изменяется, становится национальным. Сценаристы нашей новой комедии «Трое сверху» очень далеко ушли от оригинала. Да, они сохранили все то важное, что есть в изначальной идее, но русифицировали его, и теперь это абсолютно российский продукт. Ничего страшного в этом не вижу — мир очень маленький, а телевизионный — еще меньше.
— А в чем тогда состоит творчество телевизионщиков?
— В этой самой русификации. Посмотрите на комедию наших друзей-конкурентов «Счастливы вместе». На мой взгляд, она просто скопирована с оригинала, и именно поэтому получилось не очень внятно. Другое дело — «Няня» (с которой так успешен был «СТС»), она достаточно далека от американского прототипа. Переложить на свою почву, сделать героев распознаваемыми, узнаваемыми — это и есть творчество.
— То есть посмотреть, какие форматы были наиболее успешными во множестве стран; купить формат, перебив конкурентов деньгами, — недостаточно?
— Было бы слишком просто. Одна из программ, которая у нас была в межсезонье, — «Сделка» (в оригинале Deal no deal), абсолютно успешная программа на большинстве рынков. А у нас не получилось. Ту самую особенность русской души мы, видимо, недоучли.
— Но ведь оригинальных идей уже нет! Вот произошел взрыв с реалити-шоу, а после этого новых форматов так и не появилось.
— Reality потихонечку перерастают в то, что англичане называют coaching-shows, т. е. обучающие программы. Пример — наша «Суперняня», английский формат, который мы перенесли на нашу почву. Это не просто реалити, это не просто docudrama — наблюдение за жизненной ситуацией, людьми, а некое обучение, попытка дать людям совет, как можно найти выход из какой-то ситуации. В этой области достаточно активно и успешно работает «ТНТ»: они начали с простого, жесткого реалити, а сейчас модифицируются.
— Да взять новое шоу с участием Владимира Потанина, например…
— И это ведь тоже американский формат. А примеров подобного рода — несть числа.
— А есть ли чисто российские программы, которые в прошлом телесезоне были успешны?
— Если апеллировать «опытом» родного канала, то три года назад мы сделали «Неголубой огонек», два года назад — «Неголубой огонек-2». Это была оригинальная задумка, внятный, востребованный продукт. То же самое касается и более ранней программы «Вот и все. 3000». Но это разовые вещи.
— А это очень сложно — придумать новый формат?
— Это правильно, когда вещатель вещает, производитель производит, а разработчик форматов разрабатывает. Есть огромное количество компаний, которые специализируются на разработке идей. Это разные бизнесы.
— Но у нас ведь еще не сложился класс разработчиков идей?
— Потому что история у нас иная, коммерческое ТВ — молодое, моложе даже, чем в Германии: немецкие форматы в других странах стали появляться 2—3-4 года назад. Лиха беда начало! У нас полно творческих идей. Все произойдет в свое время.
— Но Россия миру так ничего и не предложила, кроме «Дома» ТНТ?
— До сего момента — нет. Как бы ни относиться к «Дому», они доработали австралийский формат, сделали свой, и его продажа произошла. Но если лет 10—15 назад любое движение программ, телевизионных идей шло из-за океана в Европу, то сейчас это улица с двухсторонним движением. «Суперняня» — архиуспешный формат, придуманный в Англии, «Большой брат» — в Голландии, «Улица Шиллера» — в Германии.
— А российский зритель отличается чем-то от зарубежного?
— Безусловно.
— Чем?
— Тем же, чем русский человек отличается от американца или француза, — некоторой особинкой в устройстве души. Он ведь зритель всего лишь часть времени, а вообще он живет и строит жизнь немножко по-другому. Хотя чем дальше, тем больше все нивелируется. Есть хорошее слово «европеизируемся» и нехорошее «глобализируемся». Выбирайте!
— Но ведь если русский зритель потребляет все то, что успешно на Западе, то, получается, что он должен быть таким же.
— Но одно дело — немецкие актеры, делающие «Улицу Шиллера», а другое — российские, делающие «Улицу Гоголя». Они реагируют по-другому. Когда мы начинали этот проект, наш режиссер, продюсер ездили в Германию, смотрели технологию, все переводилось подстрочно. Да, они сохранили канву, технику, приемы, идею, суть, но выстроили шоу ментально по-другому, по-русски. Это другое шоу, хотя в такой же степени насыщенное.
— А как же идея о том, что людей во всем мире интересует одно и то же — любовь, секс, смерть, деньги?
— Да, говорят: покажите насилие и секс, и это будет востребовано. Это правда, но все-таки ограниченная. Если вспомнить наше ТВ образца 10-летней давности и сегодняшнее, то в целом оно становится более разумным, взвешенным и параллельно более прагматичным, нацеленным на конкретный результат…
— Да, если не иметь в виду сегодняшнее «НТВ». А есть ли на Западе в открытом доступе каналы наподобие сегодняшнего НТВ, т. е. те, кто ставку делает на криминал?
— Не готов провести аналогии. Конечно, американский рынок — гораздо более чопорный и сдержанный. Но если мы возьмем документалистику, которая идет в Англии на 4-м или 5-м каналах, то там есть то, что порой и нашему НТВ не снилось. Это серьезная документалистика, называемая shockdocs, но тематика и способы ее раскрытия по картинке достаточно сильно могут ударить по нервам.
— А юмор, подобный нашему?
— А в чем особенность нашего юмора?
— Низкопробность, юмор ниже пояса.
— Знаете, сударыня, я с вами не соглашусь. Уж ниже, чем за океаном, по-моему, некуда — там гораздо больше нацеленности на низ живота. У нас, если не брать притчу во языцех, — всякие «Кривые зеркала»…
— Я их и имею в виду!
— Но это же аудитории 55+ (старше 55 лет. — Н. Р.). Это люди определенной культуры, запросов, это работа на целевую аудиторию. Ну что делать? Мы так работать не хотим и не будем.
— Это интересная мысль! То есть вы считаете, что такой юмор — рудимент Советского Союза?
— Думаю, да.
— И именно поэтому такого зрителя нигде больше нет! Вот и нашли отличие!
— В немалой степени. Но я уверен, что наши новые герои, выбранные в качестве целевой аудитории, не смотрят таких программ. А того, что они хотели бы видеть в качестве хороших шуток, оценивать как свой юмор, явно не хватает. За исключением «Хороших шуток» на СТС.
— А вы не пытались купить «Танцы со звездами»?
— Пытались, с удовольствием сделали бы эту вещь. Но, если называть вещи своими именами, нам это не по карману. Замечательный Би-би-сишный формат как таковой, с которого и начались «Танцы со звездами», а потом и «Танцы на льду». Но посмотрите, все в природе циклично. Танцевальные конкурсы — это же ТВ конца 50-х — начала 60-х годов. Казалось, все давно умерло, но вытащили старую идею, завернули в новую обертку, сделали оформление — и сработало!
— А на рынке форматов идея учить звезд фигурному катанию («Танцы на льду») будет считаться новым форматом по сравнению с обучением звезд танцам («Танцы со звездами»)?
— Это и есть разные форматы. Более того, их даже два. Один — FOXовский, американский, другой — английский, Granadовский, и они оба в мире успешны. Насколько я понимаю, Первый канал делает американский вариант. Эти форматы родились в прошлом году одновременно в Америке и в Англии.
— Сейчас все говорят о нишевом ТВ, но почему вы пытаетесь сохранить «генералистский» канал, канал общего интереса?
— Нишевое ТВ в отношении эфирного канала, на мой взгляд, — некая иллюзия. В отношении нашего канала: наша ниша — в ограничении возрастных параметров, ограничении по приоритетам, гендерным признакам. Нишевые каналы — это кабельные, спутниковые.
— Чем будет отличаться канал от канала времен Лесневских?
— Вы увидите, он станет другим. Это логичный, закономерный процесс — приходят другие люди, делают по-своему. Тогда он был уникальным, местами разбросанным, но таким же ярким, как и владельцы канала, незаурядным — точно. Сейчас он будет более структурированным, более целенаправленным, но вместе с тем гораздо более точным и нацеленным на тех, к кому он обращается.
— То есть он станет более коммерческим, более вовлеченным в глобализацию под соусом RTL?
— Это неизбежно, и не вижу никакой беды. До той поры, пока есть распознаваемые элементы, пока вас могут отличить не только по бренду.
Наталия Ростова
"Новая газета"
media-atlas.ru
