В рубрику "Гуманитарные технологии" | К списку рубрик | К списку авторов | К списку публикаций
Сергей Подгорбунский
Член Международной академии ТВ и радио
13 мая 2006 г. исполнилось 15 лет со дня выхода в эфир телевидения России. С этой даты началась история телевидения нашей страны — Российской Федерации. Сегодня Всероссийская государственная телевизионная и радиовещательная компания — мощный холдинг, окормляющий несколько метровых телеканалов, всероссийских радиостанций, десятки региональных телерадиостудий и многое другое. В ВГТРК работают несколько тысяч человек. Компания создала мощную техническую базу, стала конкурентоспособной на телерынке, ее деятельность прибыльна, а на заработанные средства запускаются новые эфирные проекты. А начиналось все, как говорится, "с первого колышка", в сложнейших политических и иных обстоятельствах. .. Ниже мы публикуем воспоминания первого директора телеканала "Россия" (1991-1996 годы) Сергея Подгорбунекого — человека, который непосредственно отвечал за "стандарт" Российского телевидения, открывающие ряд неизвестных страниц истории отечественного телевидения
Встреча с Анатолием Лысенко
В сентябрьский полдень 1990 года Анатолий Лысенко, в ту пору первый заместитель главного редактора молодежных программ Центрального телевидения, сделал мне предложение, которое круто изменило мою жизнь. Но этому предшествовал ряд принципиальных для меня событий...
Я познакомился с Анатолием Григорьевичем в начале 1970-х, когда, закончив
факультет журналистики Ленинградского университета, работал в молодежной
редакции "Ровесники" Республиканского телевидения в Алма-Ате и тогда же
совместно с режиссером Ви-леном Визильтером стал дипломантом Всесоюзного
конкурса молодежных программ, проходившего в Кишиневе. Лысенко был одним из его
организаторов и членом жюри. Мне удалось найти, а Вилену воплотить совершенно
оригинальный драматургический ход для раскрытия личности молодого и талантливого
героя-металлурга, что и "зацепило" ареопаг из Гостелерадио СССР. С тех пор меня
связывает с Анатолием Григорьевичем взаимная приязнь, переросшая в теплые
человеческие и профессиональные отношения.
В 1990 году неукротимой энергией Всеволода Богданова, назначенного генеральным директо ром Генеральной дирекции программ ЦТ, я был переведен на работу в Москву на должность главного редактора программ Генеральной дирекции.
И вот встреча с Лысенко. Она не лишена доли юмора: мы столкнулись с ним нос к носу в пространном "холле" туалета на десятом, "управленческом", этаже ЦТ. После обычных в таких случаях "что" да "как" он быстро перешел к делу:
- Ты видишь, что творится в стране! Группа толковых ребят решила создать альтернативные телевидение и радио. Ребята все талантливые, "штучной выпечки". Власти России нас поддерживают, финансово и организационно. С руководством "Радио России" мы уже определились, дело за телевидением. Потому тебя и ищу, не возьмешься?
Заманчивое и лестное предложение притягивало, но сдерживали моральные
обязательства перед Всеволодом Леонидовичем и председателем Гостелерадио СССР
Михаилом Федоровичем Ненашевым, "освятившем" мой перевод в Москву. Свои сомнения
я изложил Лысенко и спросил, терпит ли время и кто, кстати, руководит
возникающей компанией?
- Пока время терпит. Но Ненашев скоро председателем не будет! А станет председателем нашей компании Олег Попцов, ну знаешь, бывший главный редактор "Сельской молодежи", зам. главного "Московских новостей". Он политик. У нас четкое разделение: я, как генеральный директор, отвечаю за все, что связано с телевидением и радио, а за ним - политическое обеспечение, выработка стратегии, ну и тому подобное. В творческие дела он не вмешивается.
Я выразил сомнение, так как уверен, что первое лицо будет всегда "первой скрипкой", вне зависимости от того, знает ли ноты. Тем более напористый Олег Попцов.
- Да что ты, у нас железная договоренность!
Заверения Анатолия Григорьевича оправдались отчасти...
В ноябре уже вступивший в должность председателя Гостелерадио Леонид Петрович Кравченко вызвал меня к себе около полуночи, когда я заканчивал "пилотировать" эфир. Он был в кабинете со всеми заместителями и сказал без обиняков: "Слышали о том, что вы собираетесь переходить на "Россию". Я опешил, замешкался, но Кравченко вполне добродушно продолжал: "Это неплохо. Я ознакомился с вашим "делом", работой. Мы считаем, что вы для нас человек весьма ценный. Идите "к Лужкову", там вы быстро получите квартиру (я-то полгода жил в гостинице), а потом мы возьмем вас обратно". Логика его повергла меня в шок своим прагматичным торгом. И вот на излете декабря у меня визави с Попцовым. Максимыч, зацепив большим пальцем за вырез жилета, слегка грассируя, рассуждает на темы "жизнь - театр - телевидение". И задает испытывающие вопросы, типа "какие вы видите возможности театрализации эфира?" Сегодня я перечитываю сделанную много лет назад по горячим следам запись беседы и невольно улыбаюсь витавшему тогда романтизму.
Общая работа началась азартно
Итак, в 1991-й год я вошел директором телеканала "Россия", который предстояло
построить в кратчайшие сроки, ибо "Радио России" уже вещало, заявив себя свежо и
напористо. Руководил коллективом умница и интеллигент Сергей Давыдов, а
новостной службой ироничный Александр Нехорошев. На первых порах большое
подспорье мне оказали секретарь-референт Лена Канделаки и помощник Тамара
Жукова, которые неустанно старались обустроить дирекцию телевидения.
Общая работа началась азартно. По ночам я моделировал варианты программной сетки воображаемого вещания, потому что непонятно было, на каком канале и в каком объеме мы будем "эфирить". Будущее вещания, его наполнение - рубрики, идеи программ, принципы общения со зрителями, административную структуру -мы регулярно обсуждали "могучей кучкой" (под руководством Анатолия Лысенко): Владислав Муштаев, Виктор Новиков, Виктор Крюков - олимпийский чемпион и спортивный обозреватель, великий книгочей Александр Ива-ницкий, международник и художник Сергей Ерофеев, экономист Сергей Ложкин, талантливой язвительностью умеющий вовремя остудить нашу излишнюю разгоряченность, Олег Добродеев, руководивший редакцией ночных новостей ЦТ, в которых тогда блистала Татьяна Миткова. Время от времени на наши "посиделки" заглядывал и Олег Максимович.
Было принято решение организовать творческий процесс через создание
творческих объединений. Тогда же все единодушно согласились с тем, что, если мы
строим новые принципы вещания, то необходимо ликвидировать "категорийность"
режиссеров, операторов, ассистентов, которая дифференцировала должностные
оклады. Режиссер может быть хорошим или не очень, иметь естественные успехи и
неудачи, но унизительно звучало "высшей, первой, второй, третьей категории". По
утвержденной в СССР практике периодически происходила "пересортица" работников,
а на самом деле формальный пересмотр творческих категории в рамках имеющегося
фонда заработной платы, что порождало склоки, подсиживания и т.п. Это
происходило и с редакторами - младший, просто редактор, старший, главный. Форма
творческого объединения привела нас к международной терминологии - ввести
понятия "редактор" и "шеф-редактор", увязывать весь процесс "в цепочку" были
призваны координаторы и руководители объединений, проектов". Да и само слово
"проект" вызрело для обращения в творческом процессе в недрах нашей компании.
Таких понятий не было в тогдашней табели о рангах, и Толя Лысенко взялся решить
этот вопрос с Госкомтрудом. Качество работы оценивалось отныне премиями к
окладу, компенсирующими категории и гонорары, которые мы оставили лишь для
авторов "со стороны", посредством заключенных договоров. Таким образом, с нашей
легкой руки эти принципы стали всеобщими, и нынешнее поколение обо всей этой
истории и не подозревает, читая в титрах ролевые функции создателей передач и
фильмов.
"Бомбежка" по "Радио России"
В начале 1991 года состоялся VII съезд Союза журналистов СССР, делегатом которого я был избран. Он получился бурным, хотя и был отмечен некоторой печатью растерянности: нарастало противостояние между руководством СССР и России. Я одним из первых направил записку в президиум съезда с просьбой о предоставлении мне слова и внимательно проследил, как она дошла до рук председательствующего. Однако, называя авторов аналогичных просьб из зала, тот проигнорировал мою "заявку". Не было предела моему возмущению, и я повторил свою попытку. То же делала и делегат Бэлла Куркова, соратник Попцова из Ленинграда, но ее постигла та же участь.
И вдруг я понял почему! В конце работы съезда на трибуне появился Леонид
Петрович Кравченко. Большую часть выступления он посвятил "бомбежке" по "Радио
России". Живо оперируя словами, вырванными из контекста передач, он старался не
оставить камня на камне от нашего радио, нажимая на его "антисоветскость". И,
надо сказать, делал это красочно и эффектно, что вызвало со стороны некоторой
части делегатов аплодисменты. Особенно старались "украинские хлопцы".
Протестовали лишь делегат из Киева, главный редактор республиканской молодежной
газеты Володя Кулеба с небольшой кучкой сторонников, но земляки их перекрикивали.
Я вновь заявил о себе запиской, но безрезультатно. После объявления о закрытии съезда подошел к сцене выяснить, в чем дело,у председательствовавшего, но тот, виновато и беспомощно улыбнувшись, лишь сочувственно развел руками. Стало понятно: с "Радио России" хлопот невпроворот, а тут еще российское телевидение проклевывается, его только и не хватало!
"Быть российскому телевидению!"
Вскоре меня пригласил Олег Попцов и сказал: "Сергей, тебе пора становиться публичным политиком". Если честно, то вот этого мне хотелось меньше всего, все мысли были заняты созданием телеканала, формированием редакционного портфеля "наперед", прорывом в эфир. Тем не менее он попросил меня принять участие в очередном митинге на Манежной площади, которых тогда было несть числа.
Я прибыл, взгромоздился в кузов грузовика возле гостиницы "Москва" вместе с другими, "выдвинутыми" для выступлений. Запомнил только "товарку по митингу" - Лидию Федосееву-Шукшину, которая по списку следовала за мной. Было холодно и промозгло. Оба мы не робкого десятка: мне довелось вести немало передач в прямом эфире (других вариантов в то время в провинции и не было), она опытная актриса. Но, увидев море возбужденных людей, нас охватила дрожь. Лидия невольно произнесла: "Жуть!" Импровизируя на темы открытия российского телевидения и терний на этом пути, помню, закончил этаким лозунгом: "Быть российскому телевидению!". Ему вторило многоголосье на площади.
Надо сказать, что огромная часть общества была заинтересована в открытии российского телевидения. И не только люди творческих профессий, но и далекие от них. Мы с радостной растерянностью получали ободряющие письма "из глубинки", в том числе деревенской. Авторы некоторых, следуя традициям русской соборности, вкладывали в них "трешки", "пятерки". Эти милые и наивные поступки не решали и малой толики финансовых проблем, но укрепляли веру в своего будущего зрителя, народ в целом.
Попцов и Лысенко прилагали огромные усилия, подключая выдающихся
представителей общества к тому, чтобы пробить брешь в стене, возведенной вокруг
нас. Стена давала себя знать. Мы не могли получить никаких материалов из
Гостелерадиофонда, мы не могли получить фильмы ни на одной из киностудий, ничего
не давал и существующий в то время кинопрокат...
Чиновники, владеющие темой, прекрасно понимали, что без массивого программного портфеля телеканал открыть невозможно, с малым запасом эфирных материалов он сгорит, как папиросная бумага. Для того чтобы стартовать, надо иметь запас впрок не менее чем на два месяца вперед. И то при условии налаженной поставки материалов на будущее.
Выручил начинавшийся в то время разброд. Кто-то, ушедший из Центрального телевидения, имел копии своих фильмов и передач, не получивших (по цензурным соображениям) эфир. Огромный потенциал имелся в кино, особенно документальном, и в телевидении республик, которые все меньше прислушивались к командам из Москвы. Эта тема достойна специального повествования. Могу только сказать, что мало-помалу программный портфель тучнел.
Олег Максимович раз в неделю собирал руководителей компании и с присущей ему пылкостью предлагал рубежи начала вещания и, говоря, что, если, мол, Гостелерадио будет и впредь препятствовать, он намерен "поднять страну". Очередной рубеж был твердо определен - с начала лета... Желание людей однозначно: мы даже получаем письма с деньгами...
Момент истины
Едва ли не в тот же вечер этого дня мы с моей будущей женой Светланой идем в театр Ленинского комсомола на спектакль "Поминальная молитва", предвкушая встречу с бесподобным Евгением Леоновым. И о бог мой! Знал бы кто, чем завершится эта "молитва".
Счастливые, слушали мы разноголосицу настраиваемых инструментов в музыкальной яме, изучали программку в нетерпеливом ожидании начала. Вдруг за спиной, точно за нами во втором ряду, слышу негромкий, очень знакомый голос. Это располагался с супругой Валентин Валентинович Лазуткин, который лишь на днях был утвержден первым заместителем председателя Гостелерадио СССР.
Мы разговорились. Он больше расспрашивал, я отвечал.
Валентин спросил, какой у нас эфирный запас. Я ответил, что месяца на два с
гаком, из расчета 8 часов в сутки. И работа по пополнению нарастает. "А что у
тебя уже есть?" - "Ну, всего не перечислю. Хорошее документальное кино ЦТ
отсылало "за Можай". А сегодня людей увлекает фактическая правда о неизвестном.
Вот, например, режиссер-кореец Лаврентий Сон, не требуя гонорара, дал нам
"пакет" прекрасных полнометражных документальных фильмов о наших малых
народностях, юкагирах в частности. Есть интересная политическая
документалистика. Вот так, с миру по нитке... Большую ставку мы сделаем на
информационные программы, они у нас будут принципиально отличны от программы
"Время" -по форме, темпоритму, по рисунку ведения..."
Валентин Валентинович, внимательно выслушав меня, сказал напрямую: "Вот давай и решим, когда начать вещание". Лазуткин вынул из кармашка календарь. Как-то изначально повелась речь о месяце мае. Однако хотелось, чтобы максимально старт совпал либо с началом месяца, либо с началом недели. 1 мая, в коммунистический праздник, начинать не хотелось. Далее следовало 9 мая, День Победы, что также сделало бы наше "появление на свет" едва ли заметным. Короче, как ни крути, очередной, "нормальный понедельник" выпадал на 13 мая. Валентин Валентинович, лукаво взглянул мне в глаза и сказал не без подковырки: "Тебя не смущает стечение трех любопытных обстоятельств: 13 - число несчастливое, май - весь год маяться, понедельник - день тяжелый?"
Я вздохнул, но стоял на своем. На том и порешили. Валентин обещал немедля
доложить о решении Кравченко, я же, разумеется, Попцову и Лысенко. В первый
рабочий день после памятного спектакля Олег Максимович в очередной раз собрал
дирекцию компании и вновь повел "наступательную речь" о начале телевизионного
вещания. Он, мол, побывал у Ельцина, в очередной раз завел разговор на эту тему,
поведал о народных "трешках" и "пятерках". Борис Николаевич его поддержал. И
решено вроде бы было во чтобы то ни стало "стартануть" с 1 июля, или "поднять
общество"!
Я выждал паузу в пространном монологе и, предвкушая эффект, произнес: "А мы с Лазуткиным решили с 13 мая". Повисла пауза. Затем обрушился град вопросов: "что", "как", "где", "когда"?! Подробно пересказал происшедшее. Никто долго не мог поверить. Пока Олег Максимович не сказал, обращаясь к Лысенко: "Толя, давай, звони Лазуткину, будем встречаться". И вот мы представительной делегацией на десятом этаже, в кабинете Кравченко, собравшего свой "хурал".
Разговор получался нелегким, решались вопросы об объеме вещания, размещении на канале, вариантах вхождения в имеющуюся сетку вещания Центрального телевидения. При всех колебаниях Леонида Петровича нас поддерживал Валентин Лазуткин. Его аргумент был непобедим: есть данность, связанная с переменами в обществе, и никуда, мол, не денемся мы от российского телевидения, не нужно перенапрягать ситуацию и надо начать решать проблему практически. На том и порешили. Далее предстояла совместная работа программных служб. А в нашей дирекции и компании в целом началась предстартовая лихорадка. Но это новая история.
Продолжение следует
Опубликовано: Журнал "Broadcasting. Телевидение и радиовещание" #6, 2006
Посещений: 13647
Автор
| |||
В рубрику "Гуманитарные технологии" | К списку рубрик | К списку авторов | К списку публикаций
